Издревле почитали некоторых животных. Например, Аист символизирует в ряде традиций обилие, плодородие, долголетие, материнские чувства. Голубь как символ души умершего. Лосось символизирует изобилие, знание, вдохновение. Акула - образ опасности, зла, смерти. Овца - робость, стыдливость, кротость, безобидность. Корова, во многих древних религиях символ плодородия, изобилия, благоденствия. Лев выступает как воплощённая храбрость, благородство и постоянство. Змей - символ, связываемый с плодородием, землёй, женской производящей силой, водой, дождем, с одной стороны, и домашним очагом, огнём (особенно небесным), а также мужским оплодотворяющим началом - с другой. В мифологических представлениях и ритуале Медведь может выступать как божество, культурный герой, основатель традиции, предок, родоначальник, тотем, дух-охранитель, дух-целитель, хозяин нижнего мира, священное и жертвенное животное, зооморфный классификатор, элемент астрального кода, воплощение души, даритель, звериный двойник человека, помощник шамана, его зооморфная ипостась и душа, оборотень и т. п. Медведь - один из главных героев животного эпоса, сказок, былин, песен, загадок, поверий, заговоров и др. Значение медведя определяется прежде всего его подобием человеку, толкуемым мифопоэтическим сознанием как указание на общее их происхождение или происхождение друг от друга. Тему подобия или тождества медведя и человека в разных планах реализует ритуал медвежьей охоты, составляющий ядро культа медведя. Один из основных этапов ритуала медвежьей охоты в ряде сибирских традиций состоит в «расстёгивании» и последующем снятии шкуры (или «шубы»), что в известной степени означает первый этап принятия Медведя человеческим коллективом (превращение Медведя в человека, снятие различий между ними), за которым следует второй этап - вкушение медвежьего мяса. Медвежий ритуал («медвежий праздник») достаточно полно сохранился в ряде традиций (обские угры, кеты, нивхи и др.) вплоть до 20 в.; по многочисленным пережиткам он может быть восстановлен и для других традиций.
С уважением относится русский народ к этому животному, называя его «лесным воеводой» и «хозяином бора». В большинстве сказок медведь предстает перед нами как добрый простак, немного неуклюжий сладкоежка, всегда готовый защищать слабых и обиженных. Однако если верить старинным преданиям, медведь не такое уж и добродушное животное. Это одно из самых загадочных « существ на планете, окутанное ореолом невероятных мистических тайн.
Культ медведя — особое отношение к медведю, почитание его, комплекс обычаев и обрядов по отношению к нему. Медведь фигурирует в мифах многих народов Евразии и Америки. В разных традициях он мог являться божеством, культурным героем, прародителем, духом-охранителем, хозяином нижнего мира и т. д.
Берлога - вход в подземный мир Практически у всех народов мира к медведю особое отношение. В одних странах называют его предком людей, а в других - человеком, ставшим зверем по воле богов. Так или иначе, топтыгин - необычное существо, наделенное неведомой магией, помощник и друг богов. О том, как человек произошел от медведя, красочно рассказывает древняя легенда индейцев квакиутль. Она повествует о любви медведицы к первому мужчине на Земле. Потомки этой пары впоследствии заселили всю Землю. Одно из древних славянских преданий рассказывает о том, что прародитель людей был медведем-оборотнем. Медведь — один из основных персонажей народной зоологии, наделяемый антропоморфными чертами, символикой плодородия, здоровья и силы и нередко главенствующей ролью среди лесных зверей. Ярче и разнообразнее всего образ медведя представлен у восточных и южных славян. У славян существовало уважительное отношение к медведю — он считался хозяином леса, его облик принимал леший. Лешему, покровителю охоты, оставляли на пне первую добытую дичь. Считалось, что он может вывести из леса заплутавшего путника, но если его рассердить, может, наоборот, завести человека в чащу и погубить. С весенним пробуждением медведя славянские народы связывали наступление весны (см, например, белорусский праздник Комоедица). Считалось, что медведь наделен особой мудростью, всеведением, он способен защитить от колдовства, болезней и всевозможных бед. Считалось, что медведя даже чёрт боится. Медвежья лапа считалась очень сильным оберегом от всяческих напастей, поэтому многие славяне хранили такой талисман у себя дома. Общеславянское слово, соответствующее рус. медведь, по происхождению является эвфемизмом, которым в обыденной речи замещалось настоящее табуированное имя животного. Само словомедведь (от *medu-/medv- 'мёд' + *ěd- 'есть, принимать пищу') значит «поедающий мёд». Позднее эвфемистическая замена превратилась в основное название животного. Древний обычай повторился и на новом этапе — даже нынешнее название медведя, изначально являвшееся эвфемизмом, русские (особенно охотники) вновь табуируют и заменяют другими прозвищами-эвфемизмами: косолапый, бурый, потапыч, Михайло, Мишка, хозяин и т. д. В ряде славянских языков это слово дополнительно искажено перестановками и заменами согласных, которые, помимо чисто фонетических, могут иметь эвфемистическую природу: укр. ведмідь, польск. niedźwiedź, также и в чешском в части говоров не medvěd, а nedvěd. Слово заимствовано из славянских языков в венгерский (венг. medve). У некоторых народов Сибири и Дальнего Востока с родовым культом слились пережитки медвежьего культа — например, у народов нижнего Амура и Сахалина (нивхи, ульчи и др.), а также нижней Оби (ханты, манси). Особенно подробно описан (Л. Я. Штернбергом) чисто родовой медвежий культ у нивхов, у которых вообще родовые пережитки до недавнего времени держались крепче, чем у других народов. Наиболее известное проявление культа медведя у народов Сибири — медвежий праздник (манс. яны пике «большие пляски», нивх. чхыф леранд «медвежья игра», айнск. Иёмантэ). Он включает в себя ритуальную охоту, свежевание туши убитого медведя, его задабривание, извинительные обряды, трапезу и торжественные похороны. Шкура, череп и лапы медведя хранились как священные. Широко известны клятва на медвежьей лапе, шкуре, голове; предполагалось, что ложно присягнувшего ждала заслуженная кара. С целью оберега семьи в прошлом в жилище или на чердаке хранили медвежий череп, над детской колыбелью подвешивали коготь, клык; в с. Полноват на чердаке хантыйского дома хранилось чучело медвежонка, а пожилые хозяева объяснили нам, что это делается “для счастья”. www.sati.archaeology.nsc.ru Во всем, что связано с культом медведя, и в особенности с проведением медвежьего праздника, сакральное значение имеют числа четыре и пять (в зависимости от пола: медведица или медведь). Исследователи связывают это с представлением о наличии пяти душ у мужчины и четырех - у женщины. Н.Л. Гондатти сообщает о двенадцатидневном медвежьем празднике (Гондатти Н.Л., 1888. С. 64); кроме того, известно проведение праздника в течение трех ночей (у южных и восточных хантов, но не повсеместно). Числа четыре и пять имели сакральный смысл и значение, например, при выполнении следующих обрядовых действий. Хранение медведя в жилище (до снятия шкуры с головы в переднем углу на почетном - для гостей - месте с покоящейся на передних лапах морде; имитация совместного сна охотника со зверем (Кулемзин, 1972. С. 97); количество положенных на грудь и живот специально заготовленных палочек, означающих пуговицы-застежки на одежде зверя, которые “расстегивали” при снятии шкуры; количество берестяных чашек, поставленных с угощением перед мордой медведя; количество первых, открывающих медвежий праздник песен; количество выкриков или выстрелов-сигналов охотников, оповещающих жителей о том, что в юрты к родственникам идет медведь (в этом случае применялись подставные названия). Во многих других ритуальных действиях также фигурируют числа четыре - пять. В шаманских ритуальных действиях и атрибутах указанные числа не фигурируют, в них широко представлена символика числа семь. Шаман, по описанию М.Б. Шатилова, для полета к божеству Торуму преодолевает семь небес, на этом пути встречает семь открытых дверей с семью росомахами, семь настороженных ловушек, в которые бросает семь кусков мяса; шаман семь раз кланяется изображениям человеческих лиц на одном из небес; там, в верхнем мире, светит семь солнц и семь месяцев (Шатилов М.Б., 1931. С. 126 - 128). По (Кулемзин В.М., 1976. С. 56 - 96), шаман изготавливает и вывешивает на дерево семь халатов; в шаманских представлениях бобр и выдра имеют не четыре, а семь ног; на бубнах с семью колокольчиками шаманы закрепляли семь пуговиц; распашная одежда антропоморфного духа-помощника сшита из семи шкурок бурундука; всего шаман имеет семь духов-помощников. В фольклоре ваховских хантов имеется легенда о женщине-шаманке, имевшей семь сыновей (Материалы по фольклору..., 1978. С. 148). Множество сведений о сакральном значении числа семь приведено в работе К.Ф. Карьялайнена. www.sati.archaeology.nsc.ru Своим далеким предком медведя называли и воины древних кельтов. Считалось, что именно он наделил своих «детей» храбростью, силой и беспощадностью. Медведя в древности наделяли и божественной силой. Славяне верили, что облик этого зверя принимает бог Велес, а медвежья берлога - вход в подземный мир.
Древние греки наделяли медвежьими чертами Артемиду - богиню охоты. В ее храмах часто селили прирученного медведя, а жрицы-охотницы во время праздника в честь богини исполняли специальный танец, накинув на плечи медвежьи шкуры. Но более всего интересен историкам и мистикам почти забытый культ пещерного медведя - таинственного бога седой старины. Наши предки считали, что особой магической силой обладали череп и передние лапы этого лесного божества. Несколько десятилетий назад в пещере Драхенлох (Австрия) было найдено странное сооружение - что-то вроде каменного ящика огромных размеров. Возраст находки насчитывал примерно 40 тысяч лет. На крышке ящика лежал массивный череп пещерного медведя, под которым покоились скрещенные кости передних лап этого животного. Словом, крышка древнего сундука напоминала знаменитую эмблему пиратского «Веселого Роджера». Но более всего удивило археологов содержимое данного схрона. Ящик был доверху наполнен черепами пещерных медведей. Ученые до сих пор пытаются ответить на вопрос, зачем первобытные люди хранили эти черепа и для чего им понадобилось украшать свою «укладку» красноречивым знаком. Надо сказать, что медвежий культ оставил свой след и на русской земле. Самое известное капище, посвященное «хозяину леса», находилось на территории современного Ярославля, где жили люди, поклонявшиеся огромному-загадочному медведю и приносившие своему божеству щедрые кровавые жертвы. Согласно легенде, князь Ярослав Мудрый истребил под корень кровожадное племя и не побоялся вступить в схватку со свирепым «богом». Из жаркого поединка князь вышел победителем, зарубив секирой поверженного топтыгина. В память об этих событиях Ярослав заложил на отвоеванной земле новый город (Ярославль), гербом которого стал медведь с секирой, стоящий на задних лапах. Позднее, в эпоху христианства, люди называли медведя «братом лешего». Считалось, что он следит за порядком в лесу, так как всяческая нечисть боится лохматого воеводу. Черти и ведьмы бегут от него прочь, поскольку знают: тому под силу одолеть в поединке самого водяного. Считалось, что медведь может уберечь скотину от всякого лиха. Поэтому сибирские крестьяне частенько вешали в хлеву медвежью голову, дабы «лесной хозяин» охранял живность от мора и напастей. Медвежьи дети Древние мифы и сказки повествуют нам о медведе как о большом любителе женского пола. Мол, частенько ворует топтыгин баб в деревнях или же уводит заблудившихся в лесу кумушек в свою берлогу. Там незадачливая пленница становится женой «лесного хозяина», который заботится о ней и после рождения их общего ребенка отпускает домой. 
Кстати, и медведицы не отказывали себе в удовольствии время от времени приютить в своем логове охотника... Рожденное же от подобных союзов потомство - это загадочные медведи-оборотни, обитающие в глухих лесах. Они считались искусными магами, наделенными к тому же колоссальной физической силой. Если верить преданиям, медвежьи дети не всегда оставались в лесах. Зачастую они возвращались к людям и становись известны как бесстрашные и непобедимые воины. Так, русские сказки прославили легендарного богатыря Ивана Медвежье Ушко, сына медведя и украденной им красавицы. В скандинавских сагах широко известен герой Берсеркер - потомок подобного союза. Воин, облаченный в медвежью шкуру, наводил ужас на врагов одним своим видом. Кроме силы и бесстрашия он отличался от соплеменников звериной яростью и не чувствовал боли. Существует предание, что именно этот герой стал прародителем полулегендарного племени берсерков, кровожадных воинов, несколько столетий державших в страхе народы Северной Европы. Вполне возможно, что подобные легенды породило некоторое физическое сходство «лесного владыки» с человеком. Известно, что отпечаток медвежьей лапы на мокрой земле удивительно похож на след босой человеческой ступни. Кроме того, если верить бывалым охотникам, освежеванная медвежья туша сильно напоминает человеческое тело. 
Не исключено, что данное сходство дало жизнь удивительным рассказам, разлетевшимся по Сибири уже в более позднее время. Во многих деревнях люди, замирая от ужаса, передавали из уст в уста «страшилки» о том, как под шкурой добытого медведя обнаруживали мужика в онучах или же бабу в сарафане. «Прости нас, хозяин!» Несмотря на поверья о божественном происхождении и магических способностях медведя, огромное животное с густым теплым мехом считалось завидной добычей. Однако охота на косолапого во все времена была занятием в некотором роде сакральным. Существовало поверье, что «хозяина леса» нельзя просто так убить, как любое другое животное. Опасаясь мести бурого великана, охотники, обсуждая план будущей облавы, называли предполагаемую добычу иносказательными именами: «старик», «хозяин», «дедушка» и другими. Вот почему у медведя столько прозвищ, среди которых известные нам по сказкам По-тапыч и топтыгин. При этом о медведе нельзя было отзываться неуважительно и уж тем более ругать его, иначе если «старик» услышит, то он обязательно отомстит дерзкому. Северные народы - эвенки, кеты или нивхи - старались обмануть уже убитого «хозяина». Во время этого действа охотники разжигали костер и принимались медведя ритуально кормить и поить чаем. Угощая «дедушку», с ним вели неторопливые разговоры, убеждая, что это не они убили «хозяина леса», перекладывая вину на «чужих» - русских, юкагирских или долганских охотников. Также во время этих разговоров просили медведя не гневаться за то, что люди воспользуются его мясом и шкурой, и обещали оказывать впредь топтыгиным всяческое уважение. 
И вот по окончании данной «трапезы», когда обманутый дух медведя умчался в поисках убивших его чужих охотников, добытчики разделывали его тушу, в первую очередь отрезая его переднюю лапу и голову. Их полагалась освободить от мяса, выварить и повесить на дерево как своеобразный оберег. Часто при свежевании туши медведя присутствовал чужак - мужчина из другого племени. Считалось, что присутствие чужеродца также помогает сбить со следа разгневанный дух убитого медведя. Именно чужак вырезал сердце добычи и принимал активное участие в приготовлении ритуального угощения. Когда же охотники с добычей возвращались в свою деревню, навстречу им выходили все женщины селения. Они приветствовали «мохнатого старика» как дорогого гостя и устраивали в его честь настоящий праздник. Празднество в честь удачной охоты устраивали и русские охотники. Обычно добытчики собирались в доме человека, обнаружившего медвежью берлогу, или же под кровом храбреца, не побоявшегося выйти с рогатиной против «хозяина леса». Настоящий целитель Долгое время считалось, что неведомые магические силы, которыми люди наделяли топтыгина, переходили и на обереги, которые изготавливали из его шкуры, зубов и когтей. Мощнейшим амулетом считался медвежий коготь. Ему было под силу прогнать из дома потустороннюю нечисть, а также даровать покой крикливому малышу. Человеку, что носит на груди данный оберег, не страшны сглаз и порча. В руках опытного шамана медвежий коготь становится сильным оружием, способным обуздать разгулявшуюся стихию. Чудесными свойствами, по поверью, обладали и зубы медведя. В древности их вешали над колыбелью младенца, дабы дух «хозяина» оберегал кроху до тех пор, пока тот не сможет постоять за себя сам. Кроме того, медвежьи клыки вставляли в стены амбара и закрепляли между досок заборов. Считалось, что они не допустят воров к хозяйскому добру и уберегут имущество при любых обстоятельствах. Славяне считали, что если новорожденного младенца протащить между челюстями убитого медведя, это избавит малыша от всех болезней. Особыми магическими свойствами наделялось сердце зверя. Если человек съедал его, то болезни были ему не страшны. У индийских народов существовало поверье о том, что кусочек сырого медвежьего сердца наделял человека бесстрашием, мудростью и неуязвимостью. Некоторые народы считали, что если больного окурить дымом от сожженной медвежьей шерсти, то все хвори отступят. При магических ритуалах часто использовалось медвежье сало. Считалось, что если смазать им лоб человеку, то у последнего улучшится память.
Свежие комментарии